Неточные совпадения
Я бросился было к нему на
помощь; несколько дюжих казаков схватили меня и связали кушаками, приговаривая: «Вот ужо вам будет, государевым ослушникам!» Нас потащили
по улицам; жители выходили из
домов с хлебом и солью.
Святая неделя проходит тихо. Наступило полное бездорожье, так что в светлое воскресенье семья вынуждена выехать из
дома засветло и только с
помощью всей барщины успевает попасть в приходскую церковь к заутрене. А с бездорожьем и гости притихли; соседи заперлись
по домам и отдыхают; даже женихи приехали из города, рискуя на каждом шагу окунуться в зажоре.
Дальше упоминалось о том, что расплата производится при
помощи марок, которые хозяйка выдает проститутке
по получении от нее денег, а счет заключается в конце каждого месяца, И наконец, что проститутка во всякое время может оставить
дом терпимости, даже если бы за ней оставался и долг, который, однако, она обязывается погасить на основании общих гражданских законов.
Я знал смутно, что хотя он, в моем присутствии, ютился где-то в подвальном этаже барского
дома, но что у него все-таки есть на селе
дом, жена и семья; что два сына его постоянно живут в Москве
по фруктовой части и что при нем находятся только внучата да бабы, жены сыновей, при
помощи которых и справляется его хозяйство.
— Когда я в первый раз без посторонней
помощи прошел
по комнате нашего
дома, то моя добрая мать, обращаясь к моему почтенному отцу, сказала следующее: „Не правда ли, мой добрый Карл, что наш Фриц с нынешнего дня достоин носить штаны?“ И с тех пор я расстаюсь с этой одеждой только на ночь.
— Я женат единственно
по своей глупости и
по хитрости женской, — сказал он с ударением. — Я, как вам докладывал, едва не умер, и меня бы, вероятно, отправили в госпиталь; но тут явилась на
помощь мне одна благодетельная особа, в
доме которой жила ваша матушка. Особа эта начала ходить за мной, я не говорю уж, как сестра или мать, но как сиделка, как служанка самая усердная. Согласитесь, что я должен был оценить это.
Я долго, чуть не со слезами, смотрел на эти непоправимые чудеса, пытаясь понять, как они совершились. И, не поняв, решил исправить дело
помощью фантазии: нарисовал
по фасаду
дома на всех карнизах и на гребне крыши ворон, голубей, воробьев, а на земле перед окном — кривоногих людей, под зонтиками, не совсем прикрывшими их уродства. Затем исчертил все это наискось полосками и отнес работу учителю.
Одеваясь при
помощи лакея в прихожей и слыша доносящиеся издали звуки рояля, Передонов думал, что в этом
доме живут по-барски, гордые люди, высоко себя ставят. «В губернаторы метит», — с почтительным и завистливым удивлением думал Передонов.
Чёрненький молча передёрнул плечами. Илья рассматривал этих людей и вслушивался в их разговор. Он видел, что это — «шалыганы», «стрелки», — люди, которые живут тёмными делами, обманывают мужиков, составляя им прошения и разные бумаги, или ходят
по домам с письмами, в которых просят о
помощи.
Так чувствовал бы себя человек, если бы ночью, когда он в
доме один, все вещи ожили, задвигались и приобрели над ним, человеком, неограниченную власть. Вдруг стали бы его судить: шкап, стул, письменный стол и диван. Он бы кричал и метался, умолял, звал на
помощь, а они что-то говорили бы по-своему между собою, потом повели его вешать: шкап, стул, письменный стол и диван. И смотрели бы на это остальные вещи.
Уездные власти заезжают к нему и
по пути и без пути, пьют в его
доме, закусывают и в случае административных затруднений прибегают к его
помощи.
Если laudaturus, laudatura была какая-то мутная микстура, и Архилай, Аргизелай и Менелай и даже Лай являлись каким-то клубком, в котором поймать конечную нить голова моя отказывалась, то при
помощи Митьки у нас скоро развелось в
доме множество пойманных птиц, которым
по мере достоинства и занимаемых комнат давались подходящие названия.
Был какой-то ученый, какой-то трудной специальности, говорили, будто астроном. Ему надо было написать ученое сочинение на какую-то степень
по этому предмету, который он хорошо знал, но был совершенно бездарен. Сидел, сидел этот ученый, мучился и пришел в отчаяние, а Самбурский был к ним вхож и в
доме дружен. Видит он это горе, день, два, месяц, давал советы, обещал
помощь и, наконец, рассердясь, говорит...
Жена Колышкина была
дома. Только воротилась она от вятских сродников, где часто и подолгу гащивала. Впервые еще увиделась с ней Аграфена Петровна. Не больше получаса поговорили они и стали старыми знакомыми, давнишними подругами… Хорошие люди скоро сходятся, а у них у обеих — у Марфы Михайловны и Аграфены Петровны — одни заботы, одни попеченья: мужа успокоить, деток разуму научить, хозяйством управить да бедному
по силе
помощь подать.
Чуткое сердце старухи Хвостовой угадало причины этого состояния духа выздоравливающего и занялось изысканием средств оказать ему радикальную
помощь. Она поняла, что все здесь, в Москве и московском
доме должно было напоминать молодому человеку ту, за которую он неустрашимо посмотрел в глаза преждевременной смерти. Его надо было
по совершенном выздоровлении удалить из этого
дома, из Москвы.
По этому поводу на многих
домах прикреплялись над входными дверями таблички с надписью: «
Дома нет», или же с псалмом: «Живый в
помощи Бога небесного».
22-го, согласно общему плану, паны действительно выехали из
домов, но исправник Савицкий, с
помощью крестьян, так скоро распорядился с повстанцами, что не дал им возможности не только соединиться, но даже и сблизиться, и только
по панским поездам и скитаниям можно было догадываться, что они стремились куда-то на сбор,
по направлению к местечку Лиозно.
Рассказывали, что после нескольких лет безумной жизни с переменными обожателями (маркиз или,
по другой редакции, оперный певец, вскоре был тоже отставлен), Зинаида Павловна, обобрав изрядно напоследок сына одного московского миллионера и пожуировав еще года два на денежки этого «московского саврасика», возвращенного с
помощью русского посольства из «угарного» Парижа в отцовский
дом в Замоскворечье, с оставшимися крохами, но со множеством сундуков и баулов, наполненных парижскими туалетами, благополучно возвратилась в свой родной город Т.
Во время суматохи, происшедшей в
доме по случаю внезапной кончины владельца, эта особа могла бы, — как это делается в подобных случаях, — с
помощью дворовых людей, любивших ее за кроткий нрав, и в надежде дележа, воспользоваться большею частью движимого имущества покойника.
Против хозяйки
дома сидел с газетой хозяин, в черном потертом бархатном халате с синими отворотами и с таким же поясом, с кистями. Но совершенно лишенный волос череп был прикрыт бархатной шапочкой, a на длинном хрящеватом породистом носу сидело золотое пенсне, с
помощью которого он читал газету, забыв, казалось, вовсе о стакане с остывшим чаем.
По правую руку от старика сидела молодая барышня в какой-то небрежной распашной блузе, чернолицая, худенькая, с усталым лицом и тонкими губами.
Он старался избегать прежних знакомых, с их соболезнованием и предложениями оскорбительной
помощи, избегал всякого рассеяния и развлечения, даже
дома ничем не занимался, кроме раскладывания карт с своею матерью, молчаливыми прогулками
по комнате, и курением трубки за трубкой.
Въехав в ворота большого
дома, где было помещение ложи, и пройдя
по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без
помощи прислуги, сняли шубы.